[МУЗЫКА]
[МУЗЫКА] [МУЗЫКА]
Нередко можно встретить упоминание о том,
что Интернет представляет собой своего рода анархический эксперимент.
Действительно, долгое время Интернет развивался, как некое явление, которое
было интересно преимущественно ученым и представителям технической субкультуры,
и, таким образом, он развивался в основном в формате саморегулирования.
Соответственно, на протяжении достаточно продолжительного периода времени Интернет
не был предметом именно правового регулирования,
как на уровне нормативных правовых актов, так и на уровне тех подходов,
которые формируются в судебной практике в России и тем более за рубежом.
При этом получается так, что к текущему моменту, когда формируется
системное законодательство о регулировании Интернета, оно накладывается на уже
существующую схему общественных отношений и уже определенные сложившиеся порядки.
Это в некотором смысле осложняет правовое регулирование отношений в сети Интернет.
Есть и еще один фактор,
который существенно затрудняет правовое регулирование данных отношений.
Основная проблема заключается в том, что инновации сами по себе в значительной
степени опережают темп развития нормативно-правового регулирования.
Соответственно, право, как правило, отстает от технологий,
и это происходит по совершенно естественным причинам.
Собственно, и древнегреческие мыслители отмечали, что за небольшой
промежуток времени закон не может стать основой для жизни общества,
для развития и регулирования общественных отношений требуется время.
Но этого времени в условиях технологического развития может и не быть,
потому что одна технология сменяет другую достаточно быстро.
Данному тезису можно найти несколько подтверждений.
Собственно, уже сам тот факт, что регулирование Интернета появляется
достаточно поздно по сравнению с тем периодом, когда Сеть начала получать
свое социально-экономическое значение, и связано данное обстоятельство.
Ну, например, если взять даже самый классический
вопрос регулирования Интернета — это разрешение конфликтов между обладателями
товарных знаков и обладателями доменных имен, то даже здесь первые подходы,
первые дела, в том числе в американской судебной практике,
сформировались далеко не сразу, а через определенное количество лет после
актуализации данной проблемы и данных конфликтов на практике.
И тем более для нашей, российской,
действительности совершенно очевидно, что Интернет существовал и активно развивался
более десяти лет до того момента, как возникли первые попытки его урегулировать.
Соответственно, с точки зрения социологии, с точки зрения ожиданий пользователей,
регулирование Интернета начало развиваться весьма внезапно и могло
рассматриваться как вмешательство в определенные сложившиеся отношения.
И более того, более остро в этом контексте воспринимается любая
законодательная инициатива.
Соответственно, очень часто сама попытка урегулировать Интернет
или какие-то даже отдельные отношения в Интернете воспринималась буквально как
посягательство на права человека, на информационные права, в частности,
закрепленные статьей 29-й Конституции Российской Федерации.
И здесь, конечно, мы можем воздержаться от оценочных суждений,
но с точки зрения юридической науки, думаю, что мы вполне можем заключить,
что происходящие процессы весьма закономерны.
Можно выразить это следующим образом: в тот момент, когда явление
перестает относиться к субкультуре и начинает относиться к культуре в целом,
возникает тенденция, заключающаяся в появлении
и усилении правового регулирования данного явления,
поскольку оно уже включается в устоявшуюся схему общественных отношений.
Если обращаться к воспоминаниям о том, как развивался Интернет,
то в 1990-х и в 2000-х годах на этом периоде
было бы сложно говорить о том, что Интернет, который уже начинал
развиваться в социально-экономическом смысле в других странах,
был хоть сколько-нибудь значимым явлением для российского общества в целом.
Если мы смотрим картину взаимоотношений, например,
потребителей и профессиональных сторон в гражданско-правовых отношениях,
если мы рассматриваем различные информационные интернет-сервисы,
и в этот период, безусловно, доступ к Сети был у многих граждан нашей страны.
Но проблема заключается в том, что...
или это даже не проблема.
«Проблема» — это не совсем правильное слово в данном контексте.
Вопрос заключается в том, что на этом периоде Интернет преимущественно
относился к субкультуре, соответственно, законодательные инициативы в этой
области могли быть, бывали, в практике возникали отдельные точечные дела.
В первую очередь, конечно, по спорам между владельцами,
обладателями прав на товарные знаки, и владельцами доменных имен,
но в то же время это была достаточно экзотическая область.
Но начиная с 2000-х годов уже начинает формироваться социально-значимый
и более серьезный Интернет, который как раз и привел...
вот этот этап, он привел к современному положению дел,
когда начали развиваться первые российские интернет-сервисы,
и все большее и большее количество людей, которых вряд ли можно было отнести — вот
важный момент — к энтузиастам именно в области информационных технологий,
начали пополнять число пользователей Интернета.
Данное соображение может показаться довольно общим, но оно на самом деле
определяет ход развития российского законодательства сейчас в целом.
Дело в том, что на тот момент, когда отношения в Интернете,
или там в очень популярном некоем предшественнике современного общения
в Интернете — Фидонете — в России были в основном энтузиасты,
очень узкий круг технически подкованных людей...
Во-первых, этому соответствует тенденция к лучшему саморегулированию
и разрешению конфликтов внутри них, и, как следствие, во-вторых,
это отсутствие вынесения этих конфликтов в общее пространство социальных отношений.
Но а в тот момент, когда среднестатистическим пользователем
становится именно человек, который не очень хорошо разбирается, скажем так,
в компьютерных технологиях, но при этом готов с удовольствием пользоваться
результатами научно-технического прогресса,
естественным образом вопрос отношения пользователей и интернет-компаний,
пользователей между собой, пользователей и, условно говоря,
энтузиастов, он становится уже юридически значимым,
и пространство для саморегулирования в этом смысле сокращается.
И вот это наблюдение, это косвенный, может быть, признак,
а может быть, и причина, это уже вопрос социологический, того,
что возникает именно потребность в нормативно-правовом регулировании.
Таким образом, интернет-технологии вышли из субкультуры в общее пространство
культуры, это предопределило их...
предопределило подходы к необходимости их правового регулирования.
Вместе с тем это возникло тоже не сразу.
То есть вначале, безусловно, были заложены общие нормы в законе об информации,
информационных технологиях и защите информации, появилось, допустим,
понятие «сайта в сети Интернет».
Но это были лишь первые предпосылки регулирования.
Интенсифицироваться оно начало позже.
При этом можно с иронией тоже отметить, что вот как информация,
информационные технологии развиваются экспоненциально, чем дальше, тем быстрее,
так же развивается сейчас и российское правовое регулирование Интернета.
И, более того,
мы с вами также можем проследить еще одно интересное обстоятельство.
Примерно с 2005 по 2009 год, когда начали разрабатываться первые
проекты законодательных актов современного этапа регулирования Интернета,
происходит перемещение вектора развития от Интернета формата, условно говоря,
Web 1.0 в формат Web 2.0, когда возникает огромное количество пользовательского
контента и сервисы, которые позволяют им делиться между пользователями.
Как бы задействуется коллективный интеллект,
с иронией также можно отметить в некотором смысле.
Коллективное бессознательное.
И в связи с этим совершенно тоже закономерно,
что на первых из числа текущего современного этапа порах
развития российского законодательства, нормы начали развиваться в контексте
тех системных правовых проблем, о которых мы с вами говорим, от идентификации
пользователей и до ответственности информационных посредников.
И далее по мере
развития проблем начали актуализироваться новые области для правового регулирования.
И завершая данный разговор, таким образом,
мы можем обобщить следующее: правовое регулирование
коррелирует с переходом Интернета как ценности
субкультуры в пространство ценностей культуры,
и при этом проблема заключается в том,
что и в начале и сейчас темп развития законодательства,
что иногда сказывается на его качестве,
несколько отстает от темпа развития технологий.
И в конечном счете проблемы так или иначе все равно актуализируются,
если не на уровне законодательства, то на уровне судебной практики.
[БЕЗ_ЗВУКА]