Так сколько же демократий?
Предварительный ответ уже был дан авторитетным исследовательским центром
«Полити», и, как мы помним, около сотни существующих ныне государств
могут с большими или меньшими основаниями претендовать на статус демократии.
Вот здесь на экране вы видите данные за 10-й и 12-й год.
Ситуация меняется, цвета меняются.
Те страны, те районы мира, которые закрашены зеленым цветом,
они тяготеют все более совершенной и эффективной демократии.
Те, которые тяготеют к темному, темно-красному спектру,
— там с демократией плохо, там автократические режимы,
а посерединке- ну вот, всякие более блеклые желто-зеленые тона.
Как же нам сравнить вот эту пестроту?
Картинка пестрая, исключительно пестрая.
Как же разобраться в ней?
Как охарактеризовать эти страны?
Каждая из них уникальна на свой лад.
Как же мы будем их сравнивать?
Вспомним, мы еще на первом занятии усвоили, что для строгого
сравнения уникальных явлений нужен общий стандартный аршин.
Нужен инструмент сравнений.
Для того чтобы приступить к созданию такого инструмента,
необходимо прежде всего сделать концептуализацию.
Это тоже мы проходили, и сейчас мы попробуем посмотреть,
как это будет делаться в связи с демократией и демократиями.
Выработка базовых понятий предполагает прояснение их содержания и объема.
Объем, напомню вам, включает все те явления, которые могут
составлять интересующий нас класс явлений.
В нашем случае это класс демократий.
Значит, если мы вспомним картинку, разноцветные
страны на разных основаниях и с разной
степенью могут быть включены в один, другой или третий класс.
Что же касается содержания, то содержание включает признаки,
свойства и качества интересующих нас явлений — то есть демократий.
Ну что ж, давайте двинемся дальше.
Мы сталкиваемся с проблемой.
И проблема очень серьезная.
Это классическая проблема нашей дисциплины — «Сравнительной
политологии»: много переменных, мало казусов.
У нас всего лишь сотни единиц, очень немного казусов,
и у нас множество переменных, потому что у каждой из этих единиц-
десятки и десятки свойств, особенностей, качеств...
А если их, эти десятки, помножить еще на 100, то это уже будет тысячи и тысячи.
Как нам быть в этой ситуации?
Что нам делать?
Один из стандартных ходов для сравнительной
политологии — это заняться очень кропотливым,
порой кажущимся занудным, но на самом деле, крайне увлекательным
делом по «просеиванию» как самих политий, так и их качеств.
То есть мы будем заниматься и мы должны заниматься тем,
что в этом небольшом числе стран (небольшом с точки зрения выборки,
но большом для каждого из вас, достаточно большом для каждого из вас),
нужно будет с этими десятками политий познакомиться,
узнать их получше, а главное — тщательно пересмотреть,
проанализировать, взвесить, оценить или,
говоря образно, «просеять» множество их качеств.
И вот начать такое «просеивание» нам
поможет обращение к феномену так называемых «демократий с прилагательными».
Вы все знаете, что очень часто мы добавляем к «демократии»
какое-то прилагательное: «представительная демократия», «электоральная демократия»,
«прямая демократия», «делегативная демократия».
Существуют даже такие понятия, как «тоталитарная демократия».
Существуют даже такие понятия, как «гарнизонная демократия»,
«плебисцитарная демократия» и так далее, и так далее.
Ну, естественно, вы знаете, что существовали,
а кое-где существуют сейчас «социалистические демократии».
Так вот, благодаря присоединению этого прилагательного к слову «демократия» мы
можем выделить из всей этой сотни примерно
претендентов более компактные группы.
Одни из этих стран войдут в группу «электоральных демократий»,
другие войдут в группу «демократий» какого-то иного свойства.
И тем самым мы сможем «просеять», как сквозь сито,
сами явления и одновременно их признаки и качества.
Поскольку эти признаки и качества содержатся уже в прилагательных,
но не только в прилагательных.
Как правило,
за этими прилагательными мы можем выстроить тоже целый ряд характеристик.
Можно ли с помощью нашего «сита» отобрать «подлинные» демократии и выявить их
«истинные» характеристики?
Очень часто именно такая задача и ставится и политиками, и гражданами,
да и нашими коллегами.
Нет, должен вас разочаровать, «подлинность»
и «истинность» — это предмет оценочных суждений политиков,
философов, идеологов и журналистов.
Это предмет оценок граждан и их организаций.
Мы, компаративисты, в ходе предварительной эмпирической
сортировки феноменов и их признаков
можем сделать нечто другое: не дать им оценку,
не показать пальцем и не сказать, какие из этих качеств «подлинные»,
а какие «лживые», какие правильные, а какие искаженные,
а мы можем надежно эмпирически выявить ядро самих феноменов,
то есть те государства,
которые при «просеивании»,
которые при попытках их расположить по разным группкам и так далее,
все время тяготеют к тому, чтобы оказаться в центре этих группировок,
и те государства, которые оказываются постоянно на периферии,
а то и вовсе не ловятся нашим «ситом»,
никак не могут попасть ни в какую группу демократий.
Вот это мы можем установить.
Второе, что мы можем установить,
— это какие качества и свойства у нас являются постоянными,
какие качества и свойства у нас оказываются устойчивыми,
и какие качества и свойства у нас эфемерные: то появляются,
то исчезают, то оказываются неважными.
Иными словами, мы сможем среди
огромного числа «просеянных» нами качеств демократий выделить список тех,
без которых существование демократий или, во всяком случае,
основных масс этих демократий, было бы невозможно или затруднено.
Вот это мы можем сделать.
И вот подобную работу проделал в свое время Роберт Даль,
о котором я уже вам говорил, помните, в самом начале нашего занятия?
Автор той самой книжки «Демократия и ее критики».
В другой своей работе (ее вы тоже видите на экране) «Полиархия» он сформулировал
признаки основные, основные условия существования так называемой «полиархии».
Ему даже пришлось придумать такое нейтральное, эмпирически нейтральное
название, чтобы выразить идею демократии,
идею демократического устройства, которая была бы
пригодна и для эмпирических исследований, и для дальнейшей операционализации.