[ЗАСТАВКА] [ЗАСТАВКА]
[ЗАСТАВКА]
[ЗАСТАВКА] Итак,
подведем некоторый промежуточный итог в отношении денежных теорий,
как они сложились в первой половине XIX века.
С одной стороны у нас была теория,
инициированная Юмом и поддержанная Смитом, а потом,
как мы увидим, и Рикардо, в соответствии с которой, деньги — это
некая нейтральная вуаль, за которой скрывается реальный сектор экономики.
С другой стороны, в лице Торнтона мы имеем такую теорию,
которая рассматривает денежную систему, денежно-кредитную систему,
как систему, которая опосредует экономические операции,
строится на доверии и сама
приспосабливается к потребностям оборота в экономике.
Если это доверие высоко, то экономические агенты охотно
дают кредиты друг другу, расширяя объем средств обращения,
то есть как бы способствуя развитию экономики, и, если доверие падает,
то эта возможность получать и давать кредиты резко сокращается
и возникает ситуация, которую мы можем сегодня назвать дефляцией.
То есть деньги — некий посредник, пластичный посредник,
меняющий скорость оборота в зависимости от уровня доверия между агентами.
У жесткой линии денежной
теории деньгами называется только золото, все остальное...
или серебро, золото и серебро, все остальное это заменители,
и, более того, не просто заменители,
но и вероятный источник дестабилизации денежного обращения.
У Торнтона и его последователей так вопрос не ставится.
Кредит — это широкий спектр средств обращения, и, повторяю,
он сам приспосабливается, адаптируется к меняющимся условиям.
Если есть какие-то кризисы и прочее,
то они как бы расшиваются внутри этой системы путем саморегулирования.
Какой из этих подходов победил?
Поначалу победил подход жесткий.
И, как я уже сказал, ведущие экономисты начала XIX века
во главе с Давидом Рикардо придерживались именно это концепции.
Более того, даже Торнтон через 8 лет после
публикации своей книги о кредите в Англии
склонился тоже к такой же жесткой позиции.
Было решение Парламента о создании комиссии,
которая бы объяснила, почему дорожают золотые слитки,
то есть почему происходит все-таки инфляция в стране.
Банк Англии утверждал, что просто золото дорожает, что это естественный процесс.
Но экономисты, большинство, говорили о том, что дешевеют банкноты,
и это результат политики банка, а не объективных причин.
Об этом написал Рикардо в 1809 году,
и об этом чуть позже было сказано в докладе
Парламенту в знаменитом «докладе о слитках»
(по-английски золотой слиток «bullion»),
вот об этом, о дебатах о слитках, bullion debate,
как раз и много раз возвращались потом экономисты в XIX веке.
Так вот, этот доклад был сделан, экономисты выступили за
возврат к разменным банкнотам, но потерпели поражение в Парламенте.
Банк Англии отстоял свою позицию и еще оттянул
процесс возврата к разменной системе.
Однако давление нарастало, и, в конечном счете,
в 1821 году возврат к разменным банкнотам состоялся.
То есть победила жесткая линия в денежных дебатах.
Однако ненадолго.
Спустя где-то 10 с небольшим лет дискуссия
возобновляется с новой силой и происходит знаменитый спор между денежной
и банковской школами, которая во многом воспроизвела те позиции,
которые уже сложились в начале XIX века, хотя, конечно,
система денежная развивалась, и там появились некоторые новые моменты.
Денежная школа, жесткая школа, отстаивала мысль о том, что деньги,
по-прежнему отстаивала мысль о том, что деньги — это металлические деньги,
но добавила теперь еще и банкноты Банка Англии, признав их тоже деньгами.
Она утверждала,
что для регулирования денежной системы главное — регулировать предложение денег.
То есть как раз то, что они называли, денежную базу,
контролировать денежную базу.
Ну, контролировать количество золота и серебра особого смысла не было.
Действительно, чем больше, тем лучше.
Значит, контролировать нужно было выпуск банкнот.
Вот на это и делала упор денежная школа.
Чтобы контролировать, нужно было жестко привязать этот выпуск к золоту,
к резервам Банка, к золотым резервам Банка.
Вторая школа, банковская школа, подходила к этому делу с другой стороны.
Речь шла о том, что различие между металлическими деньгами и
кредитными инструментами условно,
что первичен спрос на деньги,
а не предложение денег, потому что, как мы уже видели,
те же векселя выдаются просто коммерческими людьми друг другу,
и они не контролируются через денежную базу.
И, собственно, банковская школа и настаивала на том,
что контроль эмиссии, он просто неэффективен.
И, более того, и не нужен.
А не нужен, они отталкивались от тех аргументов,
которые мы тоже знаем еще от Адама Смита, так называемый закон оттока,
что банки сами не будут нарушать вот это рациональное свое поведение и не
будут выпускать излишних банкнот из риска обанкротиться.
Вот такие были две позиции.
Банковская школа настаивала на саморегулировании банковского сообщества,
денежная школа настаивала на жестком государственном регулировании
выпуска банкнот в расчете на то, что через выпуск банкнот
будет контролироваться и вся кредитная надстройка.
Эти споры продолжались больше 10 лет,
и в конечном счете увенчались принятием в Англии банковской хартии,
Акта о банковской хартии, или Акта Пиля, по имени тогдашнего премьера.
Этот акт определил принципы работы Банка Англии в
соответствии с доктриной денежной школы.
Конкретно это предполагало, во-первых,
жесткую привязку эмиссии к золотым резервам.
Были установлены жесткие правила, сколько можно выпускать банкнот.
И второй момент — Банк Англии был разделен на два отделения,
эмиссионное и банковское отделение.
До этого это был, в общем-то, обычный банк, который выполнял все обычные
банковские функции, плюс к этому еще занимался вот этой самой эмиссией.
Между эмиссионной деятельностью и прочей деятельностью не было особой границы.
Теперь это фактически стало 2 разных банка, который занимался
обычной банковской деятельностью и который отвечал за эмиссию.
Соответственно, его и можно было жестко контролировать.
Что означало принятие Акта о банковской хартии?
Формально — да, это была победа денежной школа.
Но, как говорится, победа пиррова.
Потому что прошло несколько лет и случился очередной денежный кризис.
Что произошло?
Правительство обратилось к Парламенту с разрешением временно
приостановить действие Банковской хартии.
Приостановили, осуществили эмиссию дополнительную, которая не предусмотрена
была Актом, и потом снова ввели Банковскую хартию в действие.
Прошло еще около 10 лет.
Случился очередной кризис.
И опять правительство обращается к Парламенту,
и Банковская хартия временно отменяется.
А что это был за закон, который постоянно приходилось отменять ради того,
чтобы нормально регулировать денежное обращение?
Понятно, что это был не очень эффективный законодательный акт,
и, в конечном счете, он утратил свою силу.
Так что развитие развивалось скорее в духе банковской школы,
а не денежной, хотя формально, повторяю, в 1844-м году победила школа
банковская.
[ЗАСТАВКА] [ЗАСТАВКА]
[ЗАСТАВКА]
Vladimir AvtonomovProfessor, Head of
Oleg AnanyinProfessor
Natalia MakashevaProfessor
