[ЗАСТАВКА] Сейчас немного поговорим об истории. Многим, вероятно, кажется что предпринимательство универсально, и что оно существовало всегда. Возможно, в каких-то формах существовало, но формы эти были сильно отличны от наших сегодняшних представлений. То есть, скажем, средневековый предприниматель был сильно не похож на своего сегодняшнего собрата и по характеру предприятий, и по типу собственных действий. Вообще, средневековое предпринимательство представлено целой галереей весьма колоритных и необычных для нас сегодня фигур. Это и воинствующие торговцы из варяжских купцов, которые прекрасно сочетали деятельность военную с деятельностью торговой. Это и рыцари, кормящиеся «из стремени», и аристократы, промышлявшие разбоем. Это пиратствующие первооткрыватели, это разного рода миссионеры, это средневековые архитекторы, которые брали полный подряд на строительство какого-то здания и отвечали за организацию всей работы. Это откупщики налоговых сборов, это разного рода бродячие торговцы, ремесленники. Это первые биржевые спекулянты. Словом, народ крайне сомнительный и очень разношерстный. А Ричард Кантильон, который, напомню, ввел определение, сам термин «предпринимательство», даже относил к предпринимателям бродяг и разбойников. Занимались этим, скажем, и русские князья. Вот как говорит об этом известнейший наш историк Василий Осипович Ключевский: «Дань, которую собирал киевский князь, как правитель, составляла в то же время и материал его торговых оборотов: став государем, как конинг, он, как варяг, не переставал ещё быть вооружённым купцом». При этом нужно сказать, что сама эта предпринимательская деятельность находилась как-бы на обочине хозяйства, потому что базовые потребности в эти столетия обеспечивались отнюдь не рынком, а обеспечивались без помощи всякого рынка. Что касается сколь-либо крупных купцов, они, как правило, специализировались на предметах роскоши, обеспечивая этими предметами высшие классы, а затем, сколотив сколь-либо приличное, по их пониманию, состояние, они охотно бросали хозяйственное поприще, как на это в свое время обратил внимание историк-медиевист, француз Жак Ле Гофф. Жажда обогащения, несомненно, процветавшая в эту эпоху, еще не соединялась тогда с рутинными практиками хозяйственной деятельности. В добавок, средневековый торговец — это своего рода вечный странник, путешественник, который находится в пути и погружен в мир случайного, о чем говорил еще один историк, Люсьен Февр. Что касается современного предпринимателя в более привычном для нас облике, то он начинает вырисовываться, скорее, в новое время. Речь идет уже о XVI–XVII столетиях. Что характерно для современного предпринимателя? Здесь былая жажда богатства, которая никуда не уходит, соединяется с предприятием, то есть стремлением к прибыли на капитал в качестве устойчивой стратегии, которая не ограничена, как ранее, естественными потребностями человека. И которая может теперь становиться делом всей жизни человека, этого предпринимателя. Но кроме его личных устремлений здесь еще и появляются институциональные подпорки важные. Эта деятельность начинает опираться на уже законодательно оформленные и специфицированные права собственности. Появляются более развитые средства коммуникации, что очень важно для предпринимательской деятельности, особенно если она ведется на дальние расстояния. Появляется коммерческая реклама, которая ранее была запрещена фактически, о чем мы зачастую не помним. Наконец, очень важно, что вот этот средневековый торговец, этот странник и путешественник, постепенно переходит к оседлой жизни. Это изменение очень важно, просто принципиально. Одно дело, если вы сегодня здесь, а завтра — там, у вас не возникает никаких тесных приверженностей, встроенности в местное сообщество, вы можете не заботиться о своей репутации и не нести, в общем, ответственности за свои действия, в том числе и за нередкое в те времена мошенничество. Когда предприниматель переходит к оседлой жизни, начинает вести дела из своей конторы или из дома, а зачастую это даже соединяется все в одном месте, то ситауция, конечно, меняется. Если к тебе завтра, после твоего мошеннического действия, могут прийти и знают, где тебя найти, и сделать это очень легко, конечно, ты начинаешь вести себя иначе. Начинаешь заботиться о своем деловом облике, о своей репутации. А вот всякого рода более рискованные, авантюрные формы, заимствованные из еще Средневековья, переносятся в специфическую сферу финансовых манипуляций. Эти ситуации, такого рода финансовые манипуляции, были прекрасно описаны в художественной литературе. Вы можете взять (если вы не делали этого до сей поры) и почитать трилогию Теодора Драйзера про такого дельца, Фрэнка Каупервуда. Эта трилогия начинается с романа «Финансист». Или посмотреть на другого дельца по имени Саккар в романе Эмиля Золя «Деньги». В то же время постепенно происходят изменения в социальной базе предпринимательства, изменения в составе предпринимательских групп. Дело в том, что в раннебуржуазных обществах основную часть создателей новых предприятий составляли собственники этих предприятий, которые, вдобавок, зачастую сами же на этих предприятиях и трудились. Таким образом объединяя в себе все эти функции: собственности, управления и труда. Скажем, Англия XVI–XVII столетий называлась часто «страной лавочников и фермеров». Как чуть позднее, в XVIII веке, Соединенные Штаты Америки назывались «страной фермеров и предпринимателей». Это был своего рода «золотой век» старого среднего класса, вот этих мелких собственников, у которых их мелкая, относительно мелкая собственность, гармонично сочеталась с относительно приличным доходом, со специфической профессиональной квалификацией, которая позволяла им вести эти дела, с довольно высоким социальным статусом, положением в обществе, с управлением своим собственным предприятием и определенным политическим весом, политическим влиянием в обществе. Действительно, это было общество старых средних классов, общество лавочников и фермеров. Но вот уже к концу XIX столетия и особенно в первой трети столетия XX семейные фермы начали уступать место крупным предприятиям, не просто крупным предприятиям, а корпорациям — обществам с ограниченной ответственностью, где собственность уже была распылена между десятками, позднее, сотнями тысяч владельцев. Более того, она постепенно обезличивалась и концентрировалась в руках юридических лиц. Число же независимых собственников, о которых мы говорили чуть ранее, уменьшалось. И наряду с этим увеличивалась пропасть между крупным и мелким бизнесом. То есть фигура вот этого молодого, раннего капиталистического предпринимателя как бы раскалывается. На одной стороне мы видим воротил крупного бизнеса, на других, как и раньше — мелких собственников. Об этом времени известный социолог Райт Миллс говорит как о времени распада старых средних классов. [ЗАСТАВКА] [ЗАСТАВКА] [ЗАСТАВКА]
