[ЗАСТАВКА] Теперь
посмотрим на существующие модели взаимодействия государства и бизнеса.
И здесь мы воспользуемся плодами творчества экономистов.
Вы видите Андрей Шляйфер и Роберт Вишни.
Они предложили простую типологию,
включающую три модели такого взаимодействия.
Во-первых, это модель «невидимой руки государства» (Invisible Hand).
Здесь речь идет о том, что государство поддерживает общеформальный порядок,
устанавливает формальные правила и следит за соблюдением этих правил.
Здесь легко улавливается образ,
появившийся в «Богатстве народов» Адама Смита, хотя
в его трудах этот образ ассоциировался с рынком, а не с государством.
В этой моделе государство пытается формировать общую рыночную среду так,
чтобы его вмешательство было минимальным, а действия были как можно менее заметны.
Решающая роль отдается стихийным рыночным силам.
Мы уже говорили о роли ночного сторожа, здесь можно еще уподобить
такое государство хорошему официанту, которого ценят именно за то,
что его услуги оказываются быстры и как бы незаметны, и в строго определенном объеме.
Или можно привести пример судьи на ринге, задача которого заключается в том,
чтобы следить, чтобы драка происходила по правилам.
Вторая модель — «помогающая рука государства» (Helping Hand).
Здесь речь идет о том, что да, государство, конечно,
поддерживает этот формальный порядок, устанавливает формальные правила,
но оно еще также стимулирует деятельность, помогая участникам рынка.
Конечно, помогая не всем, а помогая тем (своими средствами разным образом),
кого оно считает приоритетными, системообразующими, стратегическими...
Пытается способствовать, тем самым, общему экономическому
развитию особенно в относительно тяжелые кризисные периоды.
Ну и, наконец, третья модель, которую Шляйфер и Вишни предлагают,
— «грабящая рука» государства, наименее приятная (Grabbing Hand).
Здесь государство устанавливает эти формальные правила,
но оно не помогает участникам, а, скорее,
пытается получить с них определенную мзду неформальным образом,
разумеется, то есть, превращается в такого оседлого бандита, своего рода.
И вместо заботы об общественных интересах,
представители государства удовлетворяют свои частные интересы.
Об этом говорил Эванс, характеризуя хищническое государство.
Причем, интересы-то, конечно,
реализуются за счет интересов участников рынка и обычных граждан.
И речь идет, по сути, об откровенно вымогательстве,
о тех или иных формах коррупции, к которым мы вскоре перейдем.
На мой взгляд, в этой интересной типологии не хватает четвертой формы,
которую мы наблюдаем в довольно
системном виде в окружающем нас российском опыте.
И я бы предложил эту четвертую форму назвать как «владеющая
рука государства» (Possesive Hand).
Здесь имеется в виду, что государство не просто устанавливает формальные правила,
само собой разумеется, но и не занимается вымогательством,
в смысле элементарным взяточничеством и коррупцией.
Здесь чиновники стремятся поставить частный бизнес под
свой контроль — личный контроль или групповой, в любом случае,
— частный контроль, и завладеть долей в бизнесе, а не просто получить откупные.
Иметь постоянную долю от подконтрольных предприятий.
То есть, иными словами, чиновники здесь не ограничиваются просто платой за
«вход» в сферу бизнеса, а продолжают собирать дань,
как полноправные участники, вот в ходе деятельности предприятий.
По существу, здесь происходит возникновение такого симбиоза,
сращивания политической и экономической власти, при этом вторая, экономическая
власть в сильной степени оказывается производной от первой — от политической.
Если «помогающая рука» характерна, скорее,
для государства развития, то «грабящая» и «владеющая рука» в большей
степени присуща хищническим государствам в терминологии Питера Эванса.
И если речь заходит о реализации моделей «грабящей» и «владеющей руки»,
то часто они сопровождаются или означают процесс коммерциализации государства,
который ему не присущ вообще, не имманентен в таких формах,
которые связаны с тем, что, действительно,
происходит обслуживание госструктурами частных интересов его представителей.
Это может происходить в виде простой продажи привилегий и льгот, то есть,
в таком пассивном использовании своего монопольного положения госструктуры.
Может и происходить в более активной форме,
в виде позиционирования госструктур на рынке и предоставления рыночных услуг.
Например, услуг охраны и безопасности,
которые предоставляются участникам рынка уже на рыночной, на коммерческой основе.
Любопытно, что вот в такого рода деятельности государство,
при всей своей кажущейся неповоротливости,
может быть весьма конкурентоспособным, по рыночным меркам.
И связано это с тем, что вот такого рода госорганы они,
по сути, перекладывают значительную часть издержек на государство,
на государственную казну и приватизируют основную часть получаемых доходов.
Многие хотели бы иметь подобный бизнес.
[ЗАСТАВКА]
[ЗАСТАВКА]
[ЗАСТАВКА]